Какие внешние факторы негативно влияют на психику подростков, что их толкает на совершение вооруженных нападений — на эти вопросы NN.DK.RU ответила психолог Юлия Смелянец.
В конце января в Нижнем Новгороде было возбуждено уголовное дело в отношении троих подростков 16-17 лет, готовивших вооруженное нападение на школу, расположенную в Канавинском районе. По данным регионального СУ СКР, молодые люди разрабатывали план вторжения в учебное заведение два месяца, а мотивом их преступления стала ненависть к людям.
Фото: сайт СУ СК РФ по Нижегородской области
Психолог, гештальт-терапевт, руководитель «Нижегородского центра гештальт-терапии» Юлия Смелянец дала NN.DK.RU комментарий по поводу происшествия.
— Это уже третий громкий инцидент с расстрелами (в данном случае подготовка) за последние два года в России. Увы, такие события становятся грустными реалиями современной жизни. Так в школе моего сына также появилась рамка металлоискателя совсем недавно. Все эти события говорят о том, что в школьной среде происходит слишком много напряжения, которое находит свое выражение в таких запредельно жестоких формах.
Есть ли что-то общее в случаях нападения на школы? Да, во всех последних эпизодах есть похожие описания личностей преступников. Все свидетели говорят одно и то же: «Тихий мальчик, ничем не выделялся». Казанский и керченский стрелки были охарактеризованы впоследствии точно такими же словами. Я изучала историю подростков Колумбайн (массовое убийство в школе, произошедшее в 1999 г. в штате Колорадо, США — прим. ред.), и там такое же описание молодых людей, расстрелявших школу. Но внутри тех парней была огромная трагедия — это несчастные брошенные дети, которые знали жестокость изнутри.
Я уверена, что радикальная форма злости в виде ненависти не появляется просто так, подросток должен был где-то с ней столкнуться ранее, либо это психическое расстройство.
Почему подростки выбирают для расправы огнестрельное оружие? Это оружие дальнего боя, где есть возможность иметь власть над жертвой, потому что кидаться с ножом не так пафосно и красиво, да и можно быть быстро побежденным. Я считаю, это напрямую не связано с компьютерными играми, в которых сразу же начинают искать виноватых после таких эпизодов.
Мы говорим о сильной эмоциональной незрелости у подростков, которые склонны к таким действиям. За идеей подготовки этого террористического акта было не очень много критических размышлений, которые вероятно были подогреты подстрекателями. Подростки — весьма уязвимая категория социума, они склонны к поляризации «любовь-ненависть», «хорошие-плохие». По мере роста и развития эти категории смягчаются, если человек развивается.
Какие изменения в поведении ребенка должны насторожить родителей? В случае с нижегородской школой подростки готовились, а любая тайна и заговор создает напряжение. Это трудно пропустить, если с ребенком есть контакт. Но с другой стороны, подростки закрыты, настороженны и в целом по логике своего возрастного кризиса бунтуют в сторону взрослых — в этом суть этого этапа развития. Поэтому родители лавируют во взаимодействии с детьми такого возраста. Ведь нужно дать возможность ребенку доверять и одновременно не лишить свободы в его проявлениях. Это очень сложная задача.
Я считаю, что обвинять в этой ситуации родителей нелепо, это системный кризис, который касается многого. Например, того, что у подростков сейчас нет никакой ясной идеологии, и они ищут ее в сети, с теми, кто будет подстрекать к терроризму и экстремизму.
Дети мало общаются друг с другом, коммуникационные навыки снижаются прямо пропорционально скорости развития технологий. Поэтому там, где раньше написали бы на стене «Лена-дура», возникает желание убить для выражения ненависти к людям.
Должны ли визиты детей к психологам иметь регулярный характер, как плановые осмотры у врачей? Я боюсь, что если такое нововведение появится, это очень быстро обретет формальный характер. Но подростку важно с кем-то поговорить, и хорошо, если это будет специалист.
Какие внешние факторы особенно негативно влияют на психику подростков? Отсутствие нормальных отношений, в которых есть доверие, тепло и отсутствие ответственности. Проблема в том, что родители 16-17 летних — это возрастная группа в возрасте 40+. Это люди, пережившие многое: и развал Союза, и перестройку. Они, как правило, были многого лишены и пытаются додать это сыну или дочери. Поэтому ребенок имеет много возможностей и мало представлений о том, как устроена реальная жизнь. Ребенок, который решил, что может убивать других людей по каким-то причинам, не знает границ. В частности, нравственных, в которых есть как уважение к жизни другого, так и понимание того, что за свои действия необходимо нести ответственность. Это одна сторона медали.
При этом семья не является изолированной системой, она принадлежит огромной системе в виде общества. Те процессы, которые происходят сейчас в социальном плане, вызывают много напряжения, настороженности и агрессии. В частности пандемия, которая сделала границы государств более жесткими. Все это вызывает волны внутри общества, подростки живут здесь же, вместе с нами и являются непосредственными участниками этих изменений.
Что будет с детьми, которые пережили подобное нападение на школу? Дети, пережившие нападение на школу и ставшие свидетелями насилия, безусловно, будут в группе риска по тревожным расстройствам, ПТСР и депрессивным состояниям. Почему так? Такое резкое вторжение в жизнь неокрепшей личности неестественно, дети не должны такого видеть, это слишком. Поэтому психике таких детей потребуется время на обработку всего того объема переживаний, которое вызовет такое событие.
Напомним, что в мае прошлого года в Казани в гимназии № 175 19-летний бывший ученик этого учебного заведения открыл стрельбу. В результате нападения погибли семь учеников и одна учительница, более 20 человек пострадали. А в октябре 2020 г. 18-летний парень расстрелял местных жителей деревни Большеорловское в Борском районе. Тогда погибли три человека, а позже умерла еще одна женщина.