«Путешествия позволяют мне шире взглянуть на жизнь. Но переезжать навсегда не собираюсь»

Елизавета Солонченко в течение 15 лет работала в городской думе Нижнего Новгорода. Летом 2017 г. она была единогласно избрана главой города, но покинула пост в декабре того же года. В декабре 2018 г. она ушла и из думы. А в мае этого года на своей странице в социальной сети Елизавета Солонченко неожиданно сообщила, что планирует изучать управление городом в Лондонской школе экономики и политических наук. NN.DK.RU поговорил с экс-главой города о жизни после городской думы, учебе, Лондоне и Нижнем Новгороде.

Вы в Нижний заехали, чтобы «подобрать хвосты» перед тем, как окончательно переехать в Лондон?

— Нынче это самый популярный вопрос. После того как я у себя в соцсетях по весне написала, что хочу поучиться в Лондоне, выводы наша пресса сделала однозначные: уехала, скрывается. Уже говорила неоднократно: у меня не было и нет никакого другого гражданства, кроме российского. Ну, сколько времени можно пробыть в Англии по туристической визе? Поверьте, не очень много. Я провожу немало времени и в других странах. Но СМИ почему-то акцентируют внимание именно на Лондоне. На самом деле понятно почему. Русские в Лондоне — это целый сюжет со своей мифологией и намеком на сенсацию. А, например, русские в Будапеште или Берлине — для СМИ это ни о чем.

А вообще я никуда не собираюсь переезжать. Я живу в Нижнем Новгороде, и у меня, как бы смешно это ни звучало, привязанность к городу. И недвижимости в других местах нет. Ни в Москве, ни в Сочи, ни тем более в других странах.

У меня сейчас период, когда я не участвую в конкретном проекте и не хожу на работу в классическом смысле пятидневной рабочей недели. И раз уж такое счастье на голову свалилось, хочется больше путешествовать, общаться с разными людьми. Одним словом, расширять свои границы. Иногда это нужно.

Боюсь ошибиться, кто озвучил эту нехитрую мысль (и наверняка многие неглупые люди это так или иначе сформулировали), но путешествия позволяют чуть шире взглянуть на жизнь и избавиться от многих стереотипов. Вот именно этим я сейчас и занимаюсь.

12 лет назад, проходя похожий этап в жизни, я также немало времени провела в достаточно экзотичных местах — Индия, Тибет, Перу. Другое дело, что тогда всем было глубоко все равно, в какой точке земного шара я нахожусь. Издержки публичности.

И долго путешествовать планируете? Пока деньги не кончатся?

— Нет, чуть раньше. Наверное, что-то около года. Знаете, есть такое понятие — gap year, годовой разрыв или годичная пауза. Это когда студенты после института некоторое время путешествуют, чтобы по возвращении, прочистив мозги, понять, чем именно они хотят в этой жизни заниматься. Меня в детстве этот момент в американских фильмах поражал, что люди вот так после окончания института или еще когда-то выпадали из карьеры на год. А теперь я понимаю, что, как говорится, не дураки придумали. После института в 90-е мне, как и большинству, конечно, не до того было — вот теперь наверстываю.

Но в Лондоне вы, тем не менее, бываете чаще среднестатистического россиянина. Как вам вообще город?

— Раньше не понимала дочь, чем ей так нравился Лондон. Она там учится. Сейчас понимаю. Похоже, я просто не знала «с чем его едят». Лондон действительно очень интересный. Особенно когда побываешь не в туристических местах, видишь не парадный Лондон и самый заурядный быт. Например, мне близко отношение англичан к одежде: они вообще на эту тему не заморачиваются. Импонирует то, что они очень внимательны к личному пространству других людей. Вежливость для них — это не напрягать окружающих. При этом для них по-настоящему важно участие каждого горожанина в управлении своим районом, городом, государством. Ну и, конечно, уважение вызывает их отношение к экологии, к влиянию на окружающую среду. Я узнала для себя много нового.

Есть шутка о бывшем британском премьере Дэвиде Кэмероне, который летает лоукостерами и в удовольствием ест чипсы. Россиян Кэмерон удивляет тем, что летает лоукостером, а англичан — что ест чипсы. Вот такая разная ментальность.

Не подумайте, пожалуйста, что я сейчас выступаю в роли постсоветского человека, который, где-то побывав, всем норовит рассказать, что «у них» прогресс и цивилизация, а «у нас» — степь и дикость. Вещи, которые не нравятся и раздражают, естественно, тоже присутствуют. Но я, пожалуй, воздержусь. Всегда настороженно относилась к людям, что учат жизни и делают какие-то критические обобщения о целых народах и странах. Поэтому и сама не стану.

Кстати, а чем вы летаете, раз уж вы теперь знатный путешественник?

— В этом году как раз открыла для себя те самые лоукостеры. Впечатлилась продуманностью логистики и оптимизацией каждой детали. Раньше даже не представляла, что за € 20 без всяких акций можно переместиться из Германии в Италию, например. В результате очень много людей, особенно молодежь, так путешествует. Ну и примкнувшая к ним я.

Кстати, когда была главой города и депутатом, летала только экономом. Для меня это было важно. Независимо от того, за чей счет летела — свой или  бюджетный. Чтобы каждый раз не объяснять, за чей счет ты летишь.

Мне очень понравилось определение местной власти, услышанное в свое время в Москве в РАНХИГСе на учебе: местное самоуправление — это то, до чего каждый может дотянуться рукой.

Видимо, ваша демократичность убедила не всех. В СМИ до сих пор время от времени всплывает компромат на вас. Вы по этому поводу сильно переживаете или уже привыкли?

— Понятно, что настроения мне это не улучшает, но из колеи точно не выбивает. На первой пресс-конференции после своего избрания главой города я, помнится, отвечая на вопрос вашего, если не ошибаюсь, издания, сказала, что наверняка узнаю о себе много нового. Вот до сих пор узнаю. То о том, как я наживаюсь на школьном питании, то о том, как на эти деньги живу в Лондоне в такой роскоши, что у арабских шейхов, глядя на меня, развивается комплекс неполноценности.

Мне в этом случае за свою семью тревожно: они вынуждены все это слушать. А оградить их я никак не могу. Иногда даже думаю: Савве бы тоже неплохо поучиться где-то не в родном городе — в том месте, где из его мамы не делают монстра. И неприятно, конечно, что моя мама все это читает, она все-таки уже в возрасте, принимает все близко к сердцу и реально переживает.

Думаете когда-нибудь вернуться в политику? 

— В жизни, конечно, всякое бывает. Но в моих планах этого нет. Дважды в одну реку, сами понимаете.

То есть о своем решении уйти из политики вы не жалеете? И по работе не скучаете?

— Посудите сами: минимум 14 часов ежедневной работы, без выходных, на мобильный в круглосуточном режиме звонят люди с самыми разными вопросами — и городскими, и гораздо шире. Помочь хочется каждому. Я стала свой мобильный номер давать на встречах с жителями, с предпринимателями, потому что один из основных вопросов всегда: до власти не достучаться. Да и в соцсети, собственно, для этого же стала писать. Это, конечно, очень интересная работа, и каждый раз, когда получается помочь человеку или что-то изменить в лучшую сторону — это всегда счастье. И такая работа очень затягивает. Самой сложно из этого выйти. Но так сложились обстоятельства, что я из политики ушла и не жалею об этом.

В соцсетях, которые вы завели, демонстрируя максимальную открытость на посту главы города, а теперь, видимо, ведете по привычке, вы писали, что собираетесь учиться в Лондоне. Какую специальность планируете выбрать?

— Учиться надо всегда. В 21 веке это уже донельзя очевидное и где-то даже банальное утверждение. Первоочередная задача – довести английский до уровня достаточного, чтобы можно было учиться и заниматься международными проектами. Дальше хотелось бы все-таки получить ответы на вопросы,  оставшиеся после работы в городском управлении.

Главный вопрос: как найти баланс между экспертным и профессиональным подходом и запросами населения. Ведь зачастую это совершенно разнонаправленные истории. Как с одной стороны не впасть в тоталитаризм, а с другой — в популизм.

В конце концов, это универсальный менеджерский навык. Когда ты руководитель, а в коллективе один человек умный и грамотный, но неприятный в общении, второй — значительно менее одаренный, но командный игрок, а третий вообще не поймешь — что, кто и о чем. И вот с этими людьми со всеми их достоинствами и недостатками надо вместе эффективно работать. А уж город это или хозяйствующий субъект — не так и важно. У меня в пазле картины мира не хватает нескольких элементов. А нет ничего хуже не до конца собранного пазла.

Каким, по вашему мнению, должен быть современный город-миллионник?

— Жизнерадостным, наверное. Большой город может создавать как атмосферу праздника, так и вгонять в депрессию. Первый вариант, естественно, предпочтительней. И это не только вопрос достойного уровня жизни и социальной защищенности, но еще и вопрос некой атмосферы, что ли. Когда местным жителям приятно возвращаться, а туристам хочется приехать еще, тогда это хороший мегаполис.

А в целом вопросы все те же. Вот есть архитекторы, есть урбанисты и есть жители, те самые, которые во дворе лебедей из шин вырезают и цветы сажают. Все хотят как лучше. Хороший город — тот, где эти зачастую разнонаправленные векторы в конечном итоге работают на благо. Синергия, если хотите.

Насколько Нижний Новгород отвечает этим критериям?

— Нижний — это родина и любовь на всю жизнь. Поэтому с одной стороны на многое закрываешь глаза, а с другой — всегда хочется, чтобы было лучше.

Как коренную нижегородку и бывшего главу города хотелось бы  спросить, как вы относитесь к последним большим проектам по благоустройству — Нижневолжская набережная, трамплин, ледовая арена…

— Перефразируя ставшую мемом фразу «Свобода лучше, чем несвобода», скажу так: благоустройство всегда лучше, чем его отсутствие. Естественно, только приветствую. Нижнему, надо сказать, повезло, что вскоре после Чемпионата мира по футболу случится 800-летие и под это выделяются федеральные деньги. Грех было не воспользоваться таким удачным стечением обстоятельств. Хотелось бы, конечно, чтобы и после празднования процесс продолжился. Но это уже тонкости межбюджетных отношений. 

И еще об одной вашей инициативе. Вы создали Общественную палату в Нижнем Новгороде, а совсем недавно был изменен способ отбора членов палаты. Как вы к этому относитесь?

— Прежде всего, я бы не стала говорить, что создала Общественную палату. Это принизит значимость инициативы горожан. Именно они выступили с этой идеей и смогли ее реализовать. Я лишь по мере сил помогла, будучи главой города. Отреагировала на общественный запрос.

Что до преобразований, то Общественная палата — часть системы управления городом. Если администрация и дума считают, что такая схема формирования палаты сделает взаимодействие с ней более эффективной, то подозреваю, у них есть свои резоны. К чему эти преобразования приведут, самой интересно. Никогда не была сторонником того, чтобы категорически критиковать какие-то изменения в самом начале — жизнь, знаете ли, удивительная и непредсказуемая штука.

Кстати, о разном восприятии. Вы стали первой женщиной-мэром в современной истории Нижнего Новгорода, но, тем не менее, к феминизму относитесь прохладно. Почему?

— Мне не очень импонирует вектор нынешнего феминизма, когда женщина представляется вечной жертвой и эту жертвенность буквально пестует. В 20 веке феминизм был веселым. Женщины говорили, что могут делать то же, что и мужчины: курить, носить брюки, учиться, голосовать, служить в армии и так далее. А нынешний феминизм — это какой-то безрадостный атлас психотравм. Ну и феминитивы эти, прости господи.

А из того, что я стала первой женщиной-мэром, я бы большого события не делала. У нас Совет Федерации и Центробанк, например, возглавляют женщины. Да и губернаторов-женщин и мэров-женщин в новой российской истории тоже было немало.

Сталкивались ли вы с предвзятым отношением на посту?

— Ох, я, конечно, за это время всякого насмотрелась и наслушалась, но чего точно не было, так это претензий из-за моего пола.

Итак, если резюмировать. Вы вроде как остаетесь в Нижнем, но вроде как и не планируете вновь стать частью нижегородской политики. А еще и учите английский. Что дальше-то в итоге?

— Известная мудрость гласит: не пытайся изменить к лучшему мир — меняйся к лучшему сама. Именно этим я и занимаюсь всю жизнь. С переменным успехом. Происходит это через общение с разными людьми, изменение рода занятий, расширение наших границ, обучение чему-то новому.

В нынешнем глобальном мире жить при этом можно где угодно, поэтому никакого противоречия между жизнью в Нижнем Новгороде и международными проектами нет. Хотим мы этого или нет, но Нижний Новгород — часть большого  мира. Мне сейчас интересны международные проекты. Собственный бизнес у меня был. В региональной политике я поучаствовала, кажется, даже чуть больше, чем надо. Настало время новых задач и новых вызовов. Если честно, самой интересно.