"Всем, кто окажется в тюрьме, я советую отжиматься", - Эдуард Лимонов

Нижний Новгород 4 марта посетил политик и писатель Эдуард Лимонов. Днем он провел творческую встречу с нижегородцами, на которой присутствовал ресторатор и писатель Александр Котюсов. По просьбе DK.RU Александр Котюсов рассказал о своих впечатлениях.

Лимонов был сух и элегантен. Модная стрижка, седая борода. Девушка слева от меня шептала – «да перестань, какие 74, ну максимум 60». Ее парень тыкал пальцем в айфон – на, вот смотри, биография в Википедии. Родился в 1943-м. Девушка удивлялась – фигассе!

Зал был полон. Люди стояли в проходах. Он начал встречу ровно в 14-00. Такое бывает нечасто. Звезды имеют право опаздывать. Лимонов - звезда. Он иной. Он полярен, как мир. Его любят или ненавидят. Любят за книги, ненавидят за политические взгляды. Или наоборот.

Его мало спрашивали про литературу. В сознании россиян Лимонов личность в первую очередь не литературная, а больше политическая. Он рассказывал о своих взглядах на войну в Новоросии, о том, как лично приветствовал присоединение Крыма. Говорил, о том, что российская власть проявляет слабость, отказываясь признавать Луганск и Донецк российскими городами, бросая миллионы русских на произвол судьбы. Озвучил свою оригинальную мысль о расчленении Украины, суть которой заключается в том, чтобы забрать у Украины все, что перешло им в разные времена от России, Венгрии, Польши, Румынии. Еще он вспомнил про Казахстан. О том, что и там есть русские области, которые Горбачев и Ельцин напрасно оставили при распаде СССР. Ельцину не памятники надо ставить, а осиновый кол в грудь вбить. Я – империалист, - объяснил он. И снова отказался говорить про современных писателей. Не буду о живых, - ответил он на мой вопрос. – Я говорю только о мертвых. И так и не произнес ни одной фамилии. Кроме двух, про которых спросили конкретно. Про Дугина и про Прилепина. От ответа о Дугине ушел. О Прилепине ответил. Про телевизионщину, избыточный пиар, нескромность, желание рассказать публике о каждом своем шаге. Про рисовку. Мы это и так знаем.

А еще Лимонова спросили про Путина. Он пожал плечами. Людям нравится – зачем что-то менять. Вот только царский век заканчивается, идет на спад. Семь лет, ну восемь…десять, а там конец. А преемника нет. Вот это меня волнует, - закручинился Лимонов, - лучше бы был преемник, так спокойнее, тогда было бы понимание стабильности…а так всякое возможно. И снова на Украину мыслями – видите, там война, а если не будет твердой руки? Зал задумался. Сколько в нем было голосовавших за Путина?

Про женщин Лимонова тактично не спрашивали. Из интернета и так все известно. Это же был литературный вечер. Он сам про них вспомнил – нечего возвращаться к старым женам, - посоветовал присутствующим, - лучше завести новую. Мужчины в зале одобрительно закивали.

Хлопали ему один раз - когда задали вопрос про хорошую спортивную форму. Я отжимался в тюрьме, - объяснил Лимонов. - Всем, кто окажется в тюрьме, я советую отжиматься.

С возрастом человек становится консервативнее. Кто-то скажет про старческий маразм – не согласен, это пока точно не про Лимонова. Просто с годами начинаешь ценить комфорт и уют. Время любви к баррикадам, холодным камерам и тюремным пайкам проходит. Хочется горячего чаю, теплых вязаных носков и камина. Это нормально. Это естественно. Любое вмешательство в собственный мир расценивается как покушение на устои. Жизнь неумолимо движется к концу. Хочется прожить его уже для себя. По Лимонову это видно. Наверное, поэтому некоторые вопросы, выходящие за рамки его мира, Лимонова раздражали. Особенно те, которые противоречили его логике.

И все-таки он крут. Тюрьмы, женщины, дети, книги, войны. Такой жизни позавидуют сегодня многие современные писатели. Лимонов - один из самых переводимых в Европе и США писателей современности. И пусть кто-то не соглашается с его политическим взглядами, его жизнь вызывает если не восторг, то уважение. А еще Лимонов скромен. Я не хожу на телевидение, - пожал он плечами, - зовут сейчас много. Исключили из черных списков. Был у Соловьева и Норкина. По разу у каждого. Как-то все не искренно. Решил больше не ходить. И не хожу.

Под конец он подписывал книги всем желающим. Я встал в очередь.