Бизнес-строитель

досье
Владимир Амельченко
Родился в 1974 г. в г. Горьком
Образование: В 1996 г. окончил Горьковский сельскохозяйственный институт по специальности «Экономика и управление в отраслях АПК».
Карьера: С 1998 г. — директор ЗАО «Технопласт».
С 2001 г. — владелец строительно­перерабатывающего завода ООО «Водтек плюс».
С 2002 г. — владелец компании «Реконструкция».
С 2003 г. — владелец «Стройград-НН».
С 2005 г. — депутат городской думы.
Семья: жена, двое детей.
Хобби: гонки на внедорожниках.

Производство бамперов, обивки для автомобилей на заводе «Технопласт» — одно из важнейших направлений в бизнесе Владимира Амельченко. С 2004 г. предприниматель выводит свою компанию на международный уровень. «Технопласт» создал совместное предприятие с крупнейшим европейским производителем пластиковых комплектующих — французской компанией Faurecia («Форесия Технопласт Аутомотив»). К этому Владимир Амельченко шел с 1998 г.

— Наверное, если бы я вырос в семье рабочих, моей первой историей был бы рассказ о том, как я заработал стартовый капитал. Но я из семьи бизнесменов. И отец, и сестра, и я учились на одном факультете в сельскохозяйственной академии. Все занимаются бизнесом. Отец еще с советских времен руководил дорожно-строительной организацией. Мне тогда ужасно не нравилась мысль о том, что я тоже буду строить дороги, поэтому с третьего курса института я пытался сделать свои открытия в бизнесе.

— Бизнес на спецодежде. Я каким-то невероятным образом договорился о поставке пробной партии спецодежды на Горьковский автозавод. Покупал ее за границей, там же рисовал эмблемы ГАЗа. Она была дороже, зато красивая. Мне повезло. Автозавод тогда как раз выпустил миллионную «ГАЗель», и сюжет об этом прошел по всем местным телеканалам. Кто-то из журналистов заметил гендиректору, что рабочие во время праздника красиво одеты, и Николай Пугин в прямом эфире пообещал, что скоро так будут одеваться все рабочие завода. Через два дня мне позвонили и поинтересовались, есть ли еще спецодежда. Так я стал поставщиком ГАЗа. Следующие полгода я провел за границей, рисуя эмблемы для спецодежды и отлавливая брак.

Одними поставками бизнесмен решил не ограничиваться: закупил бэушные швейные машинки и организовал производство по пошиву рукавиц все для того же ГАЗа. Но через полтора года Амельченко решил, что бизнес стал невыгодным, тем более что отец — Валерий Амельченко — к его «швейным» делам относился снисходительно. К тому времени Амельченко-старший руководил заводом по производству полипропиленовых композиций «Технопласт». Главным клиентом «Технопласта» был Горьковский автозавод. Когда Владимир Амельченко решил, что с одежным бизнесом пора заканчивать, вопрос о новом не стоял — бизнесмен пришел в «Технопласт».

— В начале 1998 г. ГАЗ проводил тендер на производство нового бампера для «Волги». «Технопласт» как раз занимался изготовлением сырья для него. Мы подали заявку и выиграли тендер. Производить решили не только бамперы, но и обивку для салона: завод долго не мог наладить собственное производство, и на наше предложение взять изготовление пресс-формы и производство в свои руки на заводе откликнулись согласием. В мае мы заложили первый камень нашего будущего производства и начали активно строить. Решили взять кредит. С этого и началась наша кредитная история.

— Ну да. Тогда банки выдавали только краткосрочные кредиты, а нам нужны были «длинные» деньги. Я долго ходил по банкам с бизнес-планом, доказывал, что у нашего бизнеса есть перспективы. Мы почти договорились о предоставлении кредита в $10 млн со швейцарским банком под поручительство Инкомбанка. Мы не были уверены в том, что получим такие деньги: сумма казалась заоблачной. Поэтому параллельно мы пытались получить льготный кредит от правительства Нижегородской области. Область тогда разместила еврозайм — евробонды. В числе семи коммерческих организаций мы получили $2 млн от области. Планировали на них купить хотя бы два станка, а на швейцарские деньги докупить все необходимое оборудование. На областные деньги мы авансировали покупку. И тут в стране случился дефолт. Инкомбанк обанкротился, надежды на швейцарский кредит рухнули... Станки нам не отгружали, потому что мы не могли за них расплатиться. Денег нет. Оставшиеся 30% платежа мы занимали у знакомых. Нам хватило, чтобы купить 20% планируемого оборудования, но этого было достаточно, чтобы запустить линию и в декабре, согласно условиям тендера, поставить на ГАЗ опытные партии обивки, а в феврале 1999 г. — бамперы.

— Мы приобрели станки для производства бамперов, а их нужно было еще и красить. На окрасочную линию денег уже не хватило. Поэтому на территории «Технопласта» мы соорудили самодельную окрасочную линию. Бамперы проходили лабораторные испытания, мы поставляли их в нужном количестве и нужного качества. Ни у кого даже мысли не возникало, что их красят таким способом. Только потом на ГАЗе узнали правду — у нас случился небольшой пожар, и пожарные сильно удивились, увидев наш «местный цех» по окраске. На заводе нас, конечно, пожурили, но сильно не ругали.

После первых поставок Владимир Амельченко решил не ограничиваться производством бампера и обивки для «Волги». Взяв у ГАЗа оборудование в аренду, «Технопласт» начал производить компоненты и для «ГАЗели». В 2004 г. г-н Амельченко решил вывести предприятие на международный уровень, сертифицировал производство по мировым стандартам и начал участвовать в тендерах производителей иностранных автомобилей в России. Сейчас для московского «Автофрамоса» и завода Renault в Колумбии предприятие выпускает передние бамперы, начинает производить панели приборов и обивку для дверей. Сейчас компания участвует в тендере на поставку бамперов для «Нива Шевроле».

Автомобильный бизнес подтолкнул предпринимателя к другому виду деятельности — с 2002 г. Владимир Амельченко стал известен в городе как строитель. Он построил первый в городе торгово-развлекательный центр «Шоколад», сеть торговых центров для «Перекрестка» (подземный комплекс на площади Ленина, ТЦ на заводе «Красный якорь» и на Мещерском озере), сейчас строит жилой комплекс на улице Белинского. Стать заметным игроком на строительном рынке ему помог успех «Шоколада». За время его строительства бизнесмен познакомился и подружился со многими девелоперами и ритейлерами, которые стали воспринимать Амельченко как авторитетного застройщика...

— В 1999 г. на ГАЗе сменились собственники. Новое руководство завода долго решало, с кем из поставщиков продолжить работу, а с кем прекратить сотрудничество. Тогда еще Горьковский автозавод был главным и единственным клиентом «Технопласта». В итоге новые собственники завода оставили «Технопласт» в числе своих поставщиков, но в тот период «неопределенных отношений» я решил, что настала пора диверсифицировать бизнес. Новым направлением стало строительство: как-никак цех «Технопласта» мы построили сами.

Естественно, встал вопрос, что строить. У моего знакомого в собственности была земля — «пятачок» на пересечении улиц Белинского и Горького. Сам он не представлял, что можно построить на этом клочке земли — я предложил ему продать ее мне. Это сейчас цены на землю в центре города достигли сказочных высот, а тогда еще земле в центре города не придавали такого значения — мой друг быстро согласился продать компанию «Реконструкция» вместе с землей.

— Не сразу. Сначала я планировал, что здесь будет жилой дом. Еще в 1999 г. я познакомился с турецкими предпринимателями, поставлявшими в Россию керамическую плитку. Когда мы начали развивать строительное направление, вопрос с подрядчиками разрешился сам собой: я был наслышан о том, что турки — хорошие строители. 1 мая 2002 г. я приехал в Москву, а 6-го мы уже улетели в Турцию к архитекторам. Там я понял, что вместо жилого дома буду строить офисный центр. Турецкие архитекторы прислали проекты центра, с которыми я и отправился в нижегородское управление архитектуры и градостроительства. Там на эскизы посмотрели, похвалили красивые картинки, но сказали, что здесь это строить нельзя. То, что спроектировали турки, иначе как «полный хай-тек» назвать нельзя. В проекте не было учтено ни то, что располагаться он будет в исторической части города, ни то, что рядом есть церковь. Тогда я решил, что само здание проектировать будет местный архитектор, а внутреннюю отделку — турецкие дизайнеры. Нижегородский архитектор Сергей Туманин спроектировал то, что сейчас называется ТРЦ «Шоколад». 12 сентября того же года я получил разрешение на проведение предварительных работ. В декабре мы залили бетон под первую очередь здания. Когда приехали первые турки-строители, был жуткий мороз. Они ходили по стройплощадке в летних кроссовках, перемотанные шарфами. В общем, как наполеоновские французы: не могли понять, куда они попали.

— В процессе, все происходило в процессе. В феврале 2003 г. по соседству на улице Белинского открылся первый в городе торговый центр «Этажи». Ажиотаж был невероятный. Вот тогда-то я и решил, что буду строить торгово-развлекательный центр. Мы спроектировали семь этажей в офисном центре, поэтому нам на ходу пришлось менять всю концепцию: возникла куча проблем. Нас спасло только то, что мы строили сначала одну половину здания, а потом вторую. По мере появления «якорных» арендаторов мы перекраивали проект.

— Я тогда часто ездил в Москву — разговаривал с девелоперами; никого не нанял, но сформировал свое мнение. Я вообще в бизнесе слушаю советы всех людей, но всегда делаю по-своему. Гораздо интереснее пойти не по известной дорожке, а сделать все самому. Поэтому я сам получал разрешительные документы на строительство, сам разрабатывал концепцию, тогда еще офисного здания, точнее офисно-торгового. «Якорных» арендаторов искал тоже сам. Первым появился Reebok, который потребовал сделать в здании бассейн, — вторую очередь мы строили с учетом пожеланий компании. «Каро-фильм», мой второй арендатор, запросил два этажа под кинотеатр — мы снова перекроили концепцию. Я посетил Reebok, «Каро-фильм» и «Рамстор», пообщался с их юристами, выдвинувшими кучу вопросов: от освещения в здании до числа уборщиц, — и решил, что управление центром надо передавать девелоперам. Группа «МИГ» («Торговый квартал») взялась за эксплуатацию здания и наполнение центра другими арендаторами. 25 декабря 2003 г. мы открылись.

— Изначально мы планировали построить офисный центр на собственные деньги, пусть года за четыре, но на свои. Не хотелось снова ввязываться в кредитные истории. Но когда началось строительство, я понял, что лучше взять кредит в банке и построить быстро, чем играть в «долгую стройку».

Владимир Амельченко говорит, что допустил ошибки при разработке концепции «Шоколада». По его словам, ему повезло, что он сумел привлечь Reebok и «Каро-фильм» на последние этажи центра. Найти других арендаторов туда было бы невозможно: последние три этажа семиэтажного торгового центра, скорее всего, пустовали бы. Как признает бизнесмен, ему также повезло, что строили не все здание целиком, а половинками и успели залить фундамент с учетом бассейна в здании. Но даже при всех ошибках он создал ТРЦ высокого для Нижнего Новгорода уровня.

— И для строительного бизнеса, и для производства автокомпонентов сейчас настало интересное время. Мы вышли на рынок жилищного строительства — строим жилой комплекс «Хороши хоромы» — рынок растет. Сейчас нужно определить, как мы будем дальше играть на нем. То же самое и с «Технопластом»: производители иностранных автомобилей активно идут в Россию. Мы готовимся участвовать в тендерах «Тойоты», «Фольксвагена», «Ниссана». Говорить о создании принципиально нового бизнеса пока рано, но думаю, что мы еще удивим. Может быть, построим что-нибудь «эдакое».

«Деревянный бизнес» Амельченко
В 2001 г. «Технопласт» приобрел в Шахунском районе деревообрабатывающий завод по производству основ для изготовления обивки автомобильных дверок. Владимир Амельченко: «Там было и оборудование по производству деревянных отделочных материалов. Чтобы расширить бизнес, мы купили еще один соседний деревообрабатывающий завод». Целый год Амельченко вникал в новый для себя бизнес: изучал специализированную литературу, ездил на деревообрабатывающие заводы Финляндии, Швеции и Германии. В итоге перепрофилировал заводы на производство мебельных щитов, фанеры и клееного бруса. Из-за дефицита кадров на севере области часть закупленного оборудования простояла около полугода. Три раза Амельченко менял директора предприятия, пока не пригласил руководителя из Перми. Сейчас на заводе работает около 500 человек, мебельные щиты идут на экспорт в Италию, основы для обивки дверей закупают ГАЗ и «Технопласт», фанера пользуется повышенным спросом в России.