«Здорово бы еще сделать космический Диснейленд». Почему частный космодром — это хорошо

Компания «КосмоКурс» планирует построить в Нижегородской области к 2025 г. первый в России частный космодром. Однако многие скептически относятся к этому проекту. DK.RU публикует колонку Виталия Егорова, известного популяризатора космоса и блогера, в которой он рассказывает, есть ли в России сейчас успешные частные космические инициативы, что мешает их развитию и насколько рационален проект «КосмоКурса».

«Развитие частной космонавтики в нашей стране самобытно»

— В России космический частный бизнес развит мало, но несколько лет назад все-таки появились первые проекты. Большинство из них сложно называть успешными, однако они существуют, развиваются. У них есть будущее.

В целом, развитие частной космонавтики в нашей стране самобытно. Сложно проводить параллели между российским и, например, американским частным космическим рынком. В США есть четкое разделение: частные компании занимаются коммерцией и предоставляют услуги, а NASA берет государственные деньги, вкладывает их в космонавтику и обнародует результаты. NASA не зарабатывает ничего на космосе, и такой задачи перед ней не ставят. «Роскосмос» же выполняет государственные задачи, связанные с навигацией, метеорологией, наблюдением, обороной и в то же время пытается зарабатывать на своих возможностях. Если появляется какой-то конкурент, то наша госкорпорация пытается его уничтожить.

И если конкурировать с иностранными компаниями нужно повышая надежность техники, качество услуг и понижая стоимость этих услуг, то с отечественными можно справиться проще. Так как «Роскосмос» не только занимается коммерцией, но и пишет практически все правила игры — законы о космической деятельности.

Более или менее развиваться у наших компаний получается только когда они работают на «Роскосмос» или в тех сегментах, которые неинтересны «Роскосмосу». Там, где госкорпорация не воспринимает их конкурентами.

Показательна в этом плане история с Dauria Aerospace, которая разработала и подготовила к запуску пять спутников (запускал, конечно, «Роскосмос»). Сейчас компания находится на грани банкротства. На мой взгляд, в такой ситуации Dauria Aerospace оказалась потому, что госкорпорация увидела в ней конкурента и решила избавиться от него.

Есть компания S7 Space, выходящая на рынок, которая конкурирует с «Роскосмосом» на рынке запуска тяжелых геостационарных спутников. Это не нравится «Роскосмосу», мягко говоря, и сейчас сложилась следующая ситуация: космодром «Морской старт» им продали, а сделать свою ракету не дают. Запускать нечем. Там еще, правда, есть важный нюанс. К запуску готовили российско-украинскую ракету «Зенит». А теперь разрешение на ввоз некоторых деталей из одной страны в другую им не удается получить. В общем, компания есть, много вложила в космонавтику, космодром есть, а бизнеса нет.

Маленькие, но живучие

Зато отлично работается «Спутниксу», который делает малые космические аппараты и приборы. То, что не представляет большого интереса для таких гигантов, как «Роскосмос».

Интересы «КосмоКурса» тоже не будут пересекаться с интересами госкорпорации. «Роскосмос» планирует заниматься туристическими запусками, но это совсем другие услуги. Людям предлагали лететь на 10 дней за $40-50 млн. «КосмоКурс» же будет проводить полеты всего на пять-шесть минут за $250 тыс. Такими копейками «Роскосмос» не интересуется. Никакой конкуренции не будет.

На мой взгляд, проект Павла Пушкина (директор «КосмоКурс» — прим. ред.) выглядит жизнеспособно.

Опасения общественности понятны. Российская частная космонавтика не зарекомендовала себя какими-то крупными успехами, которые вызывали бы доверие к ее дальнейшей деятельности.

Но космонавт Павел Виноградов, например, явно не разобрался в деталях проекта и зря считает, что это «безграмотность или сверхнахальство». Та конструкция, которую готовится строить господин Пушкин, предполагает возврат и ракет, и капсулы с пассажирами, а также мягкую посадку в заданные точки. Для этого участка 5х5 км, который он просит для космического комплекса, вполне должно хватить.

Что касается инвестиций в проект, то $40 млн в международных масштабах деньги маленькие, но для России достаточно серьезные. Они позволят перейти если не к запуску туристов, то к испытаниям двигателей, ракет пилотируемых капсул и другой практической деятельности на космодроме.

Плюсы строительства космодрома

Нижегородцам проект должен быть интересен, прежде всего, с точки зрения развития туризма. Да, будет построен спиртзавод при космодроме для производства ракетного топлива, появятся новые рабочие места. Но главное — то, что у туристов возникнет стимул приехать и посмотреть Нижегородскую область.

Ведь российский космос сегодня — это бренд на мировом уровне. И в дни Чемпионата мира по футболу «Музей космонавтики» в Москве ломился от иностранных туристов. В год музей посещает полмиллиона человек. Мыс Канаверал в США посещают 3 млн туристов ежегодно. Представляете, если тысячи иностранцев приедут в Нижний Новгород ради космодрома?

Совсем здорово будет, если «КосмоКурс» сделает эту космическую площадку открытой, т.е. разрешит смотреть на запуски, процесс подготовки ракет, позволит людям проходить курс подготовки космонавтов: примерку скафандра, вращение в центрифуге и т.п. Устроит такой «космический Диснейленд». Даже если «КосмоКурс» это не планирует сегодня, то стоит задуматься об этом. Ведь очевидно, что когда пять человек покупают билеты по 250 тыс., чтобы полететь в космос, — это один бизнес, а если 250 тыс. человек заплатят по доллару, чтобы на все это посмотреть, — это еще прибыль. Потом они погуляют по Нижегородскому кремлю, закупятся сувенирами на Большой Покровской и отведают окской рыбки в ресторанах — и от этого выиграют все нижегородцы.

Я уверен, что России нужны частные космические компании и их проекты. Они позволят развивать и диверсифицировать экономику, высокотехнологичное производство, постепенно слезая с нефтегазовой иглы. Буду рад, если компании в ближайшие годы научатся зарабатывать не только на госконтрактах, но и на космическом туризме, иностранных заказах и предоставлении услуг на мировом рынке.