Сильное звено
Восемь лет назад один из крупнейших российских производителей цепей, завод «Красный якорь», имел все шансы пополнить список потерянных промышленных предприятий Нижнего Новгорода. Огромные долги душ
Восемь лет назад один из крупнейших российских производителей цепей, завод «Красный якорь», имел все шансы пополнить список потерянных промышленных предприятий Нижнего Новгорода. Огромные долги душили производство, пока на заводе не появился молодой управленец Дмитрий Барыкин.
«Загляните в мировую историю— цепи были востребованы всегда! Другое дело, что их изготовление никогда не было простым и легким делом», — замечает генеральный директор ОАО «Красный якорь» Дмитрий Барыкин. Зато если заглянуть в 112-летнюю историю завода, то становится понятно: уничтожить производство восемь лет назад было бы проще простого— предприятие переживало настоящий коллапс.
Завод просил вливаний
Впервые заместитель руководителя «Уголь- инвеста» Дмитрий Барыкин столкнулся с нижегородским заводом «Красный якорь» в 1998 г., когда заказывал цепи для угольных шахт Воркуты. «Помню, что объявленная мне цена на цепи тогда превышала мировую в два раза, причем самих цепей в наличии не было. Как не было и сырья для их изготовления. С меня попросили металл», — вспоминает Дмитрий Барыкин. Так как ближайшая альтернатива «Красному якорю» в виде артемовского завода «Победа труда» находилась в Украине, а покупка продукции на Западе требовала валюты, с которой было в те годы непросто, «Угольинвест» пошел на сотрудничество с нижегородским производством. Между компанией и заводом возникли товарно-обменные отношения, то есть уголь выменивался на металл, а тот в свою очередь— на цепи. Половину полученного металла «Красный якорь» забирал себе, а из остального выполнял заказ «Угольинвеста» для угольных предприятий Воркуты и Кемеровской области. «Не могу сказать, что мы были довольны качеством, но повлиять на это никак не могли. Ситуация была неконтролируемая. По сути нам говорили, что если цепи не нравятся— не берите», — комментирует г-н Барыкин.
В 2000 г. бартерные отношения в России уже уходили в прошлое, уступая место товарно-денежным. «Угольинвест» начал платить заводу деньги и пытаться влиять на качество его продукции. Однако «Красный якорь» был занят другими проблемами: у предприятия накопились колоссальные долги перед бюджетами разных уровней, энергетиками, поставщиками сырья, банками и даже собственными работниками, которые не получали зарплату по несколько месяцев. Появились проблемы на рынках сбыта— российское предприятие не могло конкурировать с немецкой и английской продукцией.
«Завод начал просить у нас все больше денег по предоплате за цепи, сроки поставок срывались. Производство отключали от электроэнергии, наметился настоящий коллапс. Продолжать вливать деньги, насыщать производство металлом и получать при этом не самые качественные цепи нам стало неинтересно. Это были деньги, выброшенные на ветер. На фоне всего этого «Угольинвест» получил предложение приобрести контрольный пакет акций завода. Так мы вошли в управление», — рассказывает гендиректор «Красного якоря». Прежнее руководство завода заверило, что для успеха необходимо дать побольше денег, и тогда дела пойдут в гору. «Мы дали им эти деньги и стали ждать успехов. Это было самой большой ошибкой», — сетует нынешний руководитель «Красного якоря».
Забор дал потрясающий эффект
Дмитрий Барыкин вспоминает, что в те годы по территории завода было страшно ходить: «Всюду была грязь, разруха, территория предприятия была, как проходной двор. Средняя заработная плата едва дотягивала до прожиточного минимума, однако никто не увольнялся. Все просто занимались своими делами: кто-то воровал металл, кто-то делал в цехах мебель из древесины, предназначенной под ящики. Хорошая, кстати, была мебель. Словом, выживали, как могли». Полгода представитель основного акционера Барыкин, отвечая за проект, просидел на заводе без должности и юридических полномочий, взяв на себя переговоры по реструктуризации многочисленных долгов. Акционер насыщал предприятие металлопрокатом, деньгами. «Когда в 2002 г. металл закончился, мы поняли, что наши цепи никому не нужны— склады были забиты. Насытить бюджет предприятия не получалось и наполовину. Завод продолжал уходить в минус», — констатирует г-н Барыкин. Необходимо было принимать судьбоносные решения. Именно тогда он решил сам возглавить предприятие. «Иначе было нельзя — все бы окончательно растащили», — замечает он.
Первое, что сделал молодой директор завода, полностью отремонтировал забор вокруг предприятия. «Я закрыл периметр и сменил охрану. Эффект был потрясающий! С завода перестал исчезать металл. А то растаскивался даже стратегический мобилизационный резерв, то есть государственный запас. Если не знаешь, кто его украл и кого надо посадить— посадят тебя», — рассказывает Дмитрий Барыкин.
Вторым шагом стала кадровая работа. Дмитрий Барыкин проводил по тридцать собеседований в день, искал работников самых разных специальностей. В итоге была собрана молодая команда, которая по признанию гендиректора, может быть, не обладала необходимым опытом, но имела желание работать и что-то менять на заводе. И это дало результат — завод начал сводить концы с концами.
Третьим и вынужденным шагом стало приглашение на завод настоящего авторитета в области промышленности— бывшего заместителя министера угольной промышленности СССР, вице-президента ОАО «Росуголь» Валерия Зайденварга. «Я почувствовал нехватку опыта в руководстве промышленным предприятием. Мы пригласили Валерия Евгеньевича возглавить совет директоров. Два раза в месяц он приезжал к нам, помогал готовить программу стратегического развития предприятия, подобрать персонал. Это настоящий профессионал и удивительный человек. Для меня он стал учителем, хотя я тогда еще мог в чем-то и не соглашаться с ним, несколько раз наступал на одни и те же грабли. Сейчас уже понятно, что как бы мы, молодежь, ни пыжились, без этого авторитетного специалиста мы бы не подняли завод», — признается Дмитрий Барыкин.
Четвертой составляющей успеха стала модернизация предприятия. Денег у завода в 2003 г. было мало, банки не кредитовали инвестиционные планы «Красного якоря». Однако постепенно за эти годы удалось модернизировать станочный парк, отремонтировать печи, купить импортные комплектующие. Российские заводы по производству оборудования, необходимого «Красному якорю», уже прекратили свое существование. Поэтому когда банки согласились на кредитование завода, пришлось покупать дорогое импортное оборудование в Европе.
Пятым пунктом стал переход на энерго- сберегающие технологии. «Красный якорь» буквально сразу же начал экономить на энергоносителях, утепляясь, переходя на новые технологии и экономичное оборудование. «Это бесконечный процесс. Энерго- сбережение— это не то, что можно сделать раз и навсегда. Если бы мы не занимались этим постоянно, то давно бы обанкротились из-за стабильно растущих тарифов», —- считает гендиректор «Красного якоря».
«Красный якорь» демонстрирует амбиции
Сейчас, когда можно с уверенностью сказать, что за эти восемь лет «Красный якорь» освободился от долгов и начал отвоевывать российский рынок, конкурируя с немецкими, английскими и китайскими цепями, встал вопрос серьезных инвестиций. С 2011 г. предприятие приступает к реализации пятилетней инвестпрограммы. По оценкам специалистов, она обойдется в 300 млн руб. и поднимет оснащенность предприятия, а также качество продукции на европейский уровень. Из них 200 млн руб. уйдут на новое оборудование.
«Программу можно реализовать и за один год, но, чтобы не надорваться, мы сделаем это за пять лет. Внедрение нового без предварительной подготовки кадров и поступательных движений в организации производства означает просто заморозку средств. Это неправильно, и это— главная ошибка современных производств», —- считает Дмитрий Барыкин.
При этом завод «Красный якорь» демонстрирует амбициозные планы по развитию на своей территории новых производств по металлообработке и машиностроению, планируя стать поставщиком отечественных монополий, сырьевиков и иностранных компаний в России. Пока предприятие занимается оптимизацией площадей, высвобождая часть своей территории. Вариант отдать площади под проекты, не имеющие отношения к промышленности, но приносящие более быстрые деньги, Дмитрий Барыкин не рассматривает: «Мне это не интересно. Я вижу перспективы в металлообработке и машиностроении, а потому торговых или логистических компаний на территории завода не будет».
«Красный якорь» в цифрах
Доля «Красного якоря» на российском рынке цепей
Дмитрия Барыкина
«Загляните в мировую историю— цепи были востребованы всегда! Другое дело, что их изготовление никогда не было простым и легким делом», — замечает генеральный директор ОАО «Красный якорь» Дмитрий Барыкин. Зато если заглянуть в 112-летнюю историю завода, то становится понятно: уничтожить производство восемь лет назад было бы проще простого— предприятие переживало настоящий коллапс.
Завод просил вливаний
Впервые заместитель руководителя «Уголь- инвеста» Дмитрий Барыкин столкнулся с нижегородским заводом «Красный якорь» в 1998 г., когда заказывал цепи для угольных шахт Воркуты. «Помню, что объявленная мне цена на цепи тогда превышала мировую в два раза, причем самих цепей в наличии не было. Как не было и сырья для их изготовления. С меня попросили металл», — вспоминает Дмитрий Барыкин. Так как ближайшая альтернатива «Красному якорю» в виде артемовского завода «Победа труда» находилась в Украине, а покупка продукции на Западе требовала валюты, с которой было в те годы непросто, «Угольинвест» пошел на сотрудничество с нижегородским производством. Между компанией и заводом возникли товарно-обменные отношения, то есть уголь выменивался на металл, а тот в свою очередь— на цепи. Половину полученного металла «Красный якорь» забирал себе, а из остального выполнял заказ «Угольинвеста» для угольных предприятий Воркуты и Кемеровской области. «Не могу сказать, что мы были довольны качеством, но повлиять на это никак не могли. Ситуация была неконтролируемая. По сути нам говорили, что если цепи не нравятся— не берите», — комментирует г-н Барыкин.
В 2000 г. бартерные отношения в России уже уходили в прошлое, уступая место товарно-денежным. «Угольинвест» начал платить заводу деньги и пытаться влиять на качество его продукции. Однако «Красный якорь» был занят другими проблемами: у предприятия накопились колоссальные долги перед бюджетами разных уровней, энергетиками, поставщиками сырья, банками и даже собственными работниками, которые не получали зарплату по несколько месяцев. Появились проблемы на рынках сбыта— российское предприятие не могло конкурировать с немецкой и английской продукцией.
«Завод начал просить у нас все больше денег по предоплате за цепи, сроки поставок срывались. Производство отключали от электроэнергии, наметился настоящий коллапс. Продолжать вливать деньги, насыщать производство металлом и получать при этом не самые качественные цепи нам стало неинтересно. Это были деньги, выброшенные на ветер. На фоне всего этого «Угольинвест» получил предложение приобрести контрольный пакет акций завода. Так мы вошли в управление», — рассказывает гендиректор «Красного якоря». Прежнее руководство завода заверило, что для успеха необходимо дать побольше денег, и тогда дела пойдут в гору. «Мы дали им эти деньги и стали ждать успехов. Это было самой большой ошибкой», — сетует нынешний руководитель «Красного якоря».
Забор дал потрясающий эффект
Дмитрий Барыкин вспоминает, что в те годы по территории завода было страшно ходить: «Всюду была грязь, разруха, территория предприятия была, как проходной двор. Средняя заработная плата едва дотягивала до прожиточного минимума, однако никто не увольнялся. Все просто занимались своими делами: кто-то воровал металл, кто-то делал в цехах мебель из древесины, предназначенной под ящики. Хорошая, кстати, была мебель. Словом, выживали, как могли». Полгода представитель основного акционера Барыкин, отвечая за проект, просидел на заводе без должности и юридических полномочий, взяв на себя переговоры по реструктуризации многочисленных долгов. Акционер насыщал предприятие металлопрокатом, деньгами. «Когда в 2002 г. металл закончился, мы поняли, что наши цепи никому не нужны— склады были забиты. Насытить бюджет предприятия не получалось и наполовину. Завод продолжал уходить в минус», — констатирует г-н Барыкин. Необходимо было принимать судьбоносные решения. Именно тогда он решил сам возглавить предприятие. «Иначе было нельзя — все бы окончательно растащили», — замечает он.
Первое, что сделал молодой директор завода, полностью отремонтировал забор вокруг предприятия. «Я закрыл периметр и сменил охрану. Эффект был потрясающий! С завода перестал исчезать металл. А то растаскивался даже стратегический мобилизационный резерв, то есть государственный запас. Если не знаешь, кто его украл и кого надо посадить— посадят тебя», — рассказывает Дмитрий Барыкин.
Вторым шагом стала кадровая работа. Дмитрий Барыкин проводил по тридцать собеседований в день, искал работников самых разных специальностей. В итоге была собрана молодая команда, которая по признанию гендиректора, может быть, не обладала необходимым опытом, но имела желание работать и что-то менять на заводе. И это дало результат — завод начал сводить концы с концами.
Третьим и вынужденным шагом стало приглашение на завод настоящего авторитета в области промышленности— бывшего заместителя министера угольной промышленности СССР, вице-президента ОАО «Росуголь» Валерия Зайденварга. «Я почувствовал нехватку опыта в руководстве промышленным предприятием. Мы пригласили Валерия Евгеньевича возглавить совет директоров. Два раза в месяц он приезжал к нам, помогал готовить программу стратегического развития предприятия, подобрать персонал. Это настоящий профессионал и удивительный человек. Для меня он стал учителем, хотя я тогда еще мог в чем-то и не соглашаться с ним, несколько раз наступал на одни и те же грабли. Сейчас уже понятно, что как бы мы, молодежь, ни пыжились, без этого авторитетного специалиста мы бы не подняли завод», — признается Дмитрий Барыкин.
Четвертой составляющей успеха стала модернизация предприятия. Денег у завода в 2003 г. было мало, банки не кредитовали инвестиционные планы «Красного якоря». Однако постепенно за эти годы удалось модернизировать станочный парк, отремонтировать печи, купить импортные комплектующие. Российские заводы по производству оборудования, необходимого «Красному якорю», уже прекратили свое существование. Поэтому когда банки согласились на кредитование завода, пришлось покупать дорогое импортное оборудование в Европе.
Пятым пунктом стал переход на энерго- сберегающие технологии. «Красный якорь» буквально сразу же начал экономить на энергоносителях, утепляясь, переходя на новые технологии и экономичное оборудование. «Это бесконечный процесс. Энерго- сбережение— это не то, что можно сделать раз и навсегда. Если бы мы не занимались этим постоянно, то давно бы обанкротились из-за стабильно растущих тарифов», —- считает гендиректор «Красного якоря».
«Красный якорь» демонстрирует амбиции
Сейчас, когда можно с уверенностью сказать, что за эти восемь лет «Красный якорь» освободился от долгов и начал отвоевывать российский рынок, конкурируя с немецкими, английскими и китайскими цепями, встал вопрос серьезных инвестиций. С 2011 г. предприятие приступает к реализации пятилетней инвестпрограммы. По оценкам специалистов, она обойдется в 300 млн руб. и поднимет оснащенность предприятия, а также качество продукции на европейский уровень. Из них 200 млн руб. уйдут на новое оборудование.
«Программу можно реализовать и за один год, но, чтобы не надорваться, мы сделаем это за пять лет. Внедрение нового без предварительной подготовки кадров и поступательных движений в организации производства означает просто заморозку средств. Это неправильно, и это— главная ошибка современных производств», —- считает Дмитрий Барыкин.
При этом завод «Красный якорь» демонстрирует амбициозные планы по развитию на своей территории новых производств по металлообработке и машиностроению, планируя стать поставщиком отечественных монополий, сырьевиков и иностранных компаний в России. Пока предприятие занимается оптимизацией площадей, высвобождая часть своей территории. Вариант отдать площади под проекты, не имеющие отношения к промышленности, но приносящие более быстрые деньги, Дмитрий Барыкин не рассматривает: «Мне это не интересно. Я вижу перспективы в металлообработке и машиностроении, а потому торговых или логистических компаний на территории завода не будет».
«Красный якорь» в цифрах
| 1898 г. |
| основание производства |
| 17 га |
| территория завода |
| 98,319 млн. руб. |
| объем производства в 2002 г. |
| 438,91 млн руб. |
| объем производства в 2008 г. |
| 40% |
| составило падение в кризисный 2009 г. |
| 600 млн руб. |
| прогноз объемов производства в 2010 г. |
| 50% |
| горношахтные цепи |
| 25-30% |
| цепи общего назначения |
| 35-40% |
| якорные цепи |
Поделиться
Качество жизни
| Мнения
| ВИКИ — биографии персон и справки о компаниях
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Самое читаемое
Никогда не брали кредитов и не были в убытке: история семейной компании «НАПОР» 
Новый глава азербайджанской диаспоры останется под арестом до следующего года 
Стало известно, почему магазинам хотят запретить работать круглосуточно 
Путин и Уиткофф провели в Кремле секретные переговоры, компромисс не найден