Новатор против инвестора

Бизнес-поединок показал, что договариваться новатору и инвестору пока непросто. Инвестор хочет готовую разработку и большую долю в проекте, а новаторы, в свою очередь, относятся к разработке как к детищу, которым не хотят делиться. Результат таков: есть и инновационные разработки, и инвесторы, а готовые инновационные продукты можно пересчитать по пальцам.

Очередной Бизнес-поединок, организованный Министерством поддержки и развития малого предпринимательства, потребительского рынка и услуг Нижегородской области при информационной поддержке журнала «Деловой квартал», прошел в рамках инновационной секции форума «Россия Единая».
В очном споре отношения выясняли главные участники процесса перехода российской экономики от сырьевой модели к инновационной — новатор и инвестор. Позицию разработчиков отстаивал Алексей Умнов, директор нижегородской инновационной компании «ЛБС». Ему оппонировал гость из столицы — управляющий директор ЗАО «ВТБ. Управление активами» Андрей Морозов. Модерировал поединок Эдуард Фияксель, венчурный инвестор, президент ГК «Нижегородский проект».
Победителя определяли члены комиссии, в которую вошли чиновники, инвесторы, новаторы, представители СМИ, причем в равных пропорциях, чтобы обеспечить максимальную объективность. Критериев оценки было два — фактура выступления и ораторское искусство дуэлянтов.
Формат поединка остался прежним: участникам предоставлялась возможность презентовать свою позицию, затем они задавали друг другу по три вопроса и отвечали на вопросы экспертной комиссии и гостей.

Инвестор и новатор находятся в одинаково новых условиях
Модератор бросил жребий, и право первого слова выпало Алексею Умнову: «Все, что я буду говорить, основано на личном опыте. Наша компания — это небольшая группа предприятий, каждое из которых,  — отдельный венчурный проект с отдельным инвестором. Я бы сформулировал позицию новатора в России так: «Денег нет», а инвестора: «Нет проектов». В этом суть конфликта. Когда новатор придет, к примеру, к моему сегодняшнему оппоненту, он должен убедить его, что проект стоящий и нужно инвестировать. Однако первое, с чем столкнется разработчик — отсутствие опыта у венчурного фонда, так как последний работает совсем недавно. В фондах новатору вместо портфеля успешных инвестиций наверняка предложат ознакомиться с классическими схемами венчурного инвестирования, зачастую взятыми из учебников или западного опыта». По мнению г-на Умнова, инвесторам, да и всем вовлеченным в процесс развития инноваций нужно избавляться от образа, который закрепился за изобретателями, — эдакие чудаковатые люди с торчащими волосами на голове и отсутствим в этой голове понимания рынка и бизнес-процессов. «Это уже давно не так. Моя позиция такая: инвестор должен прислушиваться к новатору, так как оба они не очень опытны и поставлены в новые обстоятельства, которые сильно отличаются от западных», — добавил г-н Умнов.
В начале своего выступления Андрей Морозов сразу предупредил: «Многие факты я буду излагать в утрированном виде, чтобы провоцировать оппонента и прошу всех воспринимать их соответственно. В России много ученых, которые что-то изобретают, много тех, кто ищет деньги для проекта, прикрываясь новыми разработками. В то же время инноваций нет, — продолжил утрировать г-н Морозов, — а инвесторов совсем нет. Вряд ли кто-то будет спорить, что энтузиасты, выскочки, как хотите их называйте, которые занимались инновациями до недавнего времени, не делают погоды на российском рынке. Экономика по-прежнему доминируется «Лукойлами и Газпромами», в лучшем случае — продажей вооружения, но отнюдь не инновациями. Проблема того, что у нас нет инновационного сектора экономики, уходит корнями очень далеко, и для решения нужно понимать, с какого уровня мы стартуем». Далее инвестор обозначил несколько мифов, характерных для российского инновационного сектора. Из них следовало, что стартует г-н Морозов и все отечественные инновационные проекты с нулевого уровня или около того.
«Инвестор — существо в большей степени из «красной книги», нежели новатор. Без инвестора инновации не будет вообще», — заключил г-н Морозов.
Эдуард Фияксель резюмировал высказывания участников так: «Андрей Морозов воспользовался багажом знаний, полученных в США, в то время как Алексей Умнов в большей степени опирается на российские реалии. Осталось понять, на какие именно проекты рассчитывает г-н Морозов и сколько денег нужно новаторам в лице г-на Умнова».
Российская экономика к инновациям не готова
Право начать задавать вопросы первым выпало Андрею Морозову. Правилами предполагается, что вопросы задаются по одному, однако гость из Москвы задал сразу три подряд. «Зачем я вам? Зачем вы мне? Как будем жить вместе?» — выпалил Андрей Морозов (вопросы он задавал исходя из того, что оппонент являет собой среднестатистического новатора, а сам г-н Морозов — среднестатистический инвестор). Оппонент быстро нашелся: «Вы мне нужны, чтобы мой бизнес развивался быстрее за счет инвестиций, я вам» И вот тут вмешался г-н Фияксель и внес принципиальную для дальнейшего спора ремарку: «Когда инвестор дал вам денег, это уже не только ваш бизнес».
«В любом случае, — продолжил г-н Умнов, — капитал нуждается в применении, и, отвечая на второй вопрос, скажу, что я нужен инвестору при условии, что он видит в моем проекте возможность заработать. И если все сложится — жить будем хорошо — построим прибыльный бизнес». Можно сказать, что новатор легко справился с вопросами оппонента и, по совету модератора, свои стал задавать более обстоятельно. Он поинтересовался у инвестора, почему в России успешные инновационные проекты можно посчитать по пальцам?
Г-н Морозов: «Основная причина — неготовность экономики России к развитию инноваций. Необходимо, чтобы в стране была сильная предпринимательская культура, спрос на инновации со стороны широкого рынка, наличие терпимого к риску инвестиционного капитала, защищенность прав интеллектуальной собственности и т.д. Спросите себя, в каких из этих категорий Россия находится на мировом уровне. Я сильно ненаучным подходом подвел итог по «многоборью»: по таким показателям мы в 4 раза менее развиты, чем США». По мнению Морозова, в России 10-20 человек точно знают, как развивать инновации, но они везде оказываются в меньшинстве и решения о направлениях развития часто принимаются некомпетентными людьми. Инвестор также пояснил, что для него принципиально важно, чтобы в проекте, который он рассматривает на предмет вложений, были и новатор, и управленец. Если один элемент отсутствует — сотрудничества не будет. «Тогда вы занимаетесь не венсурными, а прямыми инвестициями», — заметил г-н Фияксель. «В реальной жизни я готов встретиться с отдельно взятым всклокоченным очкариком. Готов изучить его идею и — если идея стоящая — готов формировать команду. Я не чураюсь тяжелой работы», — ответил г-н Морозов.
Не нужно повторять американские ошибки
Далее спор зашел о потребностях российской экономики в инновациях, проще говоря, о спросе. О западном опыте неожиданно заговорил г-н Умнов: «Есть глобальный рынок — Америка и Европа. Там новаторы разрабатывают продукты под конкретные бизнес-процессы. В российских условиях проще и дешевле не разрабатывать уникальную технологию целиком, а частично заимствовать технологии. У нас есть проект, связанный с мониторингом нефтегазовых скважин на севере. Сначала мы предложили целиком оригинальную разработку. Но в дальнейшем процент наших разработок в конечном продукте сократился до 20%».
По мнению г-на Морозова, проблема российских инноваторов, которые откликаются на призыв правительства, состоит в том, что статистика против них: «Россия — это 2% населения планеты, 2% мирового ВВП и 0,1% мировых расходов на высокие технологии. РФ не нужны инновации. Зачем Лукойлу покупать инновации, если им не приказали сверху?»
В инновациях есть одно спасение. Высокотехнологичные инновации должны иметь мировой уровень, они не должны быть местечковыми». Далее Морозов привел пример развития отечественного футбола. Российские клубы стали завоевывать международные трофеи только после того, как в них потянулись легионеры. «Пока настаивали на детишках их Подмосковья или Чувашии  — было не очень хорошо, когда поехали иностранцы, все начало меняться к лучшему. В итоге ЦСКА, «Зенит» — выиграли кубок УЕФА. Так же и в инновациях: если будем опираться на детишек из Подмосковья и Нижегородской глубинки (на удивление зрители никак не отреагировали на пренебрежительное — «глубинка», что говорит об отсутствии у нижегородцев провинциального шовинизма, прим. авт.), лет двадцать будем скучно и неинтересно развиваться. А можно за 4-5 лет успеть, если привлечь специалистов из-за рубежа и не повторять ошибки тех же американцев. Я очень не люблю, когда мы начинаем рассуждать про особый путь России. Это признание ущербности».
Формат бизнес-поединока предполагал спор в течение одного часа. Время, отведенное на мероприятие, практически истекло, когда оппоненты перешли к обсуждению соотношения долей инвестора и новатора в компании. Мнения спорщиков здесь разошлись принципиально. Г-н Морозов настаивал, что инвестору должен принадлежать 51%, столько же необходимо и г-ну Умнову. Прийти к общему мнению в этом вопросе не удалось, посыпались вопросы из зала и от членов экспертной комиссии. Спор напрочь вышел из какого бы то ни было регламента.
При подведении итогов часть экспертов намеревались отдать победу модератору, который блестяще справился с задачей — сказалось знание темы спора и опыт участия в предыдущих поединках «Делового квартала». По итогам голосования, звезду — отличительный знак победителя в споре — председатель экспертной комиссии, замминистра поддержки малого предпринимательства Владимир Селезнев вручил Андрею Морозову. По мнению гостей поединка, инвестор победил заслуженно, несмотря на то, что многие ожидали, что навык убеждения лучше развит у новатора, ведь именно ему приходится в нынешних условиях убеждать инвестора.