«Дружба с чиновниками может поставить вас под удар. Когда их заподозрят в коррупции»

Масштаб коррупции в России последние годы не снижается и составляет триллионы рублей в год, заявил недавно председатель Счетной палаты Алексей Кудрин в интервью РИА Новости. Он отметил, что СП нужны «некоторые полномочия использовать методы, которые позволили бы доказать или опровергнуть коррупцию». Усиление антикоррупционной политики государства прослеживается на протяжении последних нескольких лет и затрагивает чиновников самого разного уровня. Адвокат Вреж Гулян, специализирующийся на арбитражных спорах и защите предпринимателей по экономическим делам, рассуждает, чем это может обернуться.

— На фоне послания Президента федеральному собранию и заявленной новым премьер-министром необходимости форсированной реализации национальных проектов, очевидно, что силовые ведомства станут более внимательны к чиновникам, работа которых связана с распределением бюджетных средств. В первую очередь, это чиновники, имеющие отношение к социально значимым проектам.

Очевидно, что результативная борьба с коррупцией, приведет к сбережению и пополнению бюджета. В связи с этим уместно вспомнить одно весьма громкое дело о коррупции.

В 2016 г. история курировавшего экономическую безопасность в топливно-энергетическом комплексе Главного антикоррупционного управления МВД России полковника Дмитрия Захарченко всколыхнуло всю Россию. Особую перчинку добавляло то обстоятельство, что на счетах, в квартирах и помещениях высокопоставленного борца с коррупцией и близких ему лиц было обнаружено имущество на баснословную сумму в 9 млрд руб. Следствие настаивало на том, что средства принадлежат самому Захарченко.

Тогда сразу же появились разговоры о том, что сотрудник полиции не мог честным путем заработать такие огромные деньги.

Вместе с тем, большая часть имущества юридически самому Дмитрию Захарченко не принадлежала. А те, у кого это имущество было обнаружено, утверждали, что оно принадлежит им и к Захарченко отношения не имеет.

Документально эти люди, среди которых были отец и мать, сестра, гражданская жена и ее родственница, бывшая жена и ее мать, а также две бывшие любовницы и несовершеннолетняя дочь Захарченко, а также несколько бизнесменов из окружения Захарченко, смогли доказать принадлежность им всего имущества.

Однако документальное подтверждение вовсе не означает законность происхождения имущества, тем более, если доходы собственника не соответствуют расходам, то есть стоимости приобретенного имущества. А раз есть расхождение между доходами и расходами, следовательно, это является доказательством коррупционного происхождения имущества и его передачи родственникам и друзьям в целях конспирации.

Именно такими доводами руководствовалась Генеральная прокуратура и в 2017 г. обратилась в суд с иском к Дмитрию Захарченко, его родителям, сестре, гражданской жене и ее родственнице, бывшей жене и ее матери, а также двум бывшим любовницам, несовершеннолетней дочери и бизнесменам с требованием о конфискации у них всего имущества на общую сумму в 9 млрд руб. в доход государства. 

Суд удовлетворил иск Генеральной прокуратуры. Всё имущество Дмитрия Захарченко и всех приближенных к нему, законность происхождения которого доказана не была, в полном объеме было конфисковано в пользу государства. Дарственным, договорам займа и другим доводам в пользу законности приобретения имущества, когда имело место несоответствие доходов расходам, суд не поверил.

В дальнейшем законность конфискации была подтверждена Верховным судом России.

Однако здесь есть два важных момента.

Во-первых, сам Дмитрий Захарченко к этому моменту еще не был признан виновным в совершении преступления. То есть, по закону он не считался коррупционером и преступником.

Вторым важным моментом является то, что из буквального значения закона, конфисковано могло было быть только имущество самого Захарченко, его законной супруги и его несовершеннолетнего ребенка. Однако некоторые из этих людей вообще не являлись родственниками Дмитрию Захарченко. То есть наличие и степень родства не имеют значения.

Точку в этом вопросе в октябре и ноябре 2019 г. своими десятью решениями поставил Конституционный суд России, подтвердив законность изъятия имущества у приближенных к уличенным в коррупции чиновникам, даже в отсутствие родства.

Аналогичные конфискации произошли и происходят по многим другим делам, включая дело бывшего губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина, расходы близких людей которого не соответствовали их законным доходам.

Как только установлено, что доходы чиновника, его родственников и близких лиц не соответствуют их расходам, появляется возможность конфискации.

Принцип следующий: если не доказано, что имущество приобретено не на коррупционные доходы опального чиновника, то это имущество подлежит конфискации в доход государства.

Это говорит о том, что:

1. Оформление имущества, добытого коррупционным путем на других людей, не гарантирует сохранность имущества за кем бы то ни было;
2. Граждане, имеющие личные связи с чиновником, заподозренным в коррупции, могут потерять свое имущество, если не докажут приобретение имущества не на коррупционные средства чиновника.

Таким образом, каждый человек, имеющий личные связи с чиновником, заподозренными в коррупции, может стать объектом особого внимания соответствующих ведомств. Посадить не посадят, но оставить без имущества могут.

Фактически родство, дружба и приятельство с чиновниками могут поставить вас под удар, когда их заподозрят в коррупции. Несмотря на важность борьбы с коррупцией, есть вероятность того, что такие жесткие меры могут привести и к необоснованным конфискациям.